Заявка 3.19

[Union of salvation]

Серебряные коньки, Алекс/Аркадий
Пять раз, когда Аркадий Трубецкой пытался поймать Алексея Тарасова, и один раз, когда Алекс сдался сам

запись создана: 08.03.2021 в 21:33

Comments

[Гость]

Исполнение 1, 3384 слова. Преканон, юст, романс, юмор, эпизодический кроссдрессинг. Публикация отрывков разрешена.

часть первая

— 1 —

Вся эта нелепая история завертелась исключительно из-за того, что в глубине души Аркадий Трубецкой был конченым идеалистом. Одержимый идеей всего добиться лишь своим трудом, он не искал протекции и до того старался, что иногда даже вызывался патрулировать улицы, словно бы не было у него ни образования, ни титула, ни начальственной должности, пусть и не самой высокой. Аркадий знал, что за спиной над его усердием посмеиваются, однако не обращал на это внимания. Он всем сердцем любил службу, искренне верил в закон и справедливость, равно как и в то, что в его силах изменить общество, а вместе с ним и страну.

…Тощего невысокого воришку Аркадий заметил сразу. Тот будто бы и не пытался скрываться: стоял у ярмарочного лотка с пряниками, смотрел на них голодными глазами, затем нервно огляделся по сторонам и быстрым движением засунул пряник в карман пальто. Аркадий прекрасно знал, что должен вмешаться, однако поневоле засмотрелся на стремительное движение руки. Было в нем что-то почти артистически изящное.

Тем временем, в карман воришки отправился второй пряник. Никто вокруг будто бы не замечал происходящего, однако то, что обычные люди не слишком-то наблюдательны, Аркадий уже давно уяснил. Было бы это иначе, преступлений совершалось бы куда меньше. Словно почуяв, что за ним наблюдают, воришка поднял взгляд, цепкий и диковатый, и безошибочно выделил того, кто за ним следит. Сбежать, однако, он отчего-то не попытался. Только стоял и смотрел своими странными светлыми глазами, и даже когда Аркадий подошел к нему ближе, назад не попятился. Бог один знает, то ли бесстрашным он был, то ли блаженным.

— Слышал, наверное, что воровать — дурное дело? — строго сказал Аркадий и почувствовал себя до чрезвычайности глупо. В самом деле, стоит и втолковывает голодному парнишке, наверняка его самого младше, банальные истины!

— Слышал что-то, — неожиданно ядовито ответил воришка. — Что, арестуешь меня, фараон?

По-хорошему арестовать наглеца стоило, потому как за любое преступление полагалось наказание.

— Нет, — ответил Аркадий прежде, чем успел как следует все обдумать и оскорбиться от такого именования заодно. — Но если еще раз попадешься, будешь у меня в тюрьме сидеть, ясно?

На лице воришки отразилось неприкрытое облегчение.

— Ясно, чего ж неясного, — торопливо сказал он. — В таком случае, хорошего вам дня, вашблагородие. Сердечно благодарю за милосердие и понимание!

Воришка исчез мгновенно, точно испарился в воздухе. Вместе с ним испарились и часы Аркадия. Тот чуть ли не неделю корил себя за то, что повелся на эти ворованные пряники и голодный взгляд, упустив истинную выгоду, что преследовал рыночный жулик. Вроде не мальчик уже и не первый год служит, чтоб так ошибаться по наивности! Все глаза этого воришки были виноваты, слишком уж пронзительно он ими смотрел, и теперь Аркадию хотелось двух противоположных вещей: арестовать этого наглеца или же, напротив, никогда его больше не видеть.

— 2 —

Аркадий не то чтобы интересовался изобразительным искусством и подобными тонкими материями, однако верил, что образованный человек обязан хотя бы раз в месяц посещать выставки. Он страдал, однако шел, время от времени приглашая с собой матушку.

В этот раз, впрочем, Аркадий пришел один и вместо картин засмотрелся на стройную рыжеволосую барышню в скромном зеленом платье. Было в этой барышне, особенно в ее походке, что-то неправильное. Хотя, откровенно говоря, неправильным было в основном то, что Аркадий на нее засмотрелся. Такого за ним обычно не водилось: как человек прогрессивных взглядов, он избегал тревожить барышень слишком пристальным и навязчивым вниманием, однако от этой не мог отвести взгляд, и в особенности от ее неидеального, но очаровательного профиля.

А потом барышня вскинула голову, обернулась — и Аркадий вдруг понял, где прежде видел тот же дикий взгляд. Правда, в прошлый раз он не был подчеркнут вызывающе черным карандашом.

Кажется, базарный жулик узнал его тоже. По крайней мере, улыбнулся, точно старому знакомому, и сам подошел ближе. Аркадий почувствовал себя крайне неуютно: водить с преступниками дружбу не входило в его планы, но ведь сейчас и в самом деле не за что было арестовывать. Ну, разве что за нарушение общественного спокойствия. Вернее сказать, драгоценного спокойствия Аркадия.

— Не знал, что фараоны ходят по вернисажам, — сообщил воришка вместо приветствия.

Аркадий окинул его облик красноречивым взглядом и ответил:

— А я не знал, что у вас есть вкус к подбору дамских туалетов. Красивое платье, вам к лицу.

— Спасибо, у подруги одолжила, — тонким голосом сказал воришка и прибавил, уже не выделываясь и по-простецки перейдя на «ты»: — Может, отпустишь меня? Как в тот раз?

— А часы ты у меня тоже вытащишь? — в тон ему спросил Аркадий. — Как в тот раз?

Воришка оживился.

— А можно?

— Нет, — мрачно сказал Аркадий.

— Ну, нет так нет, на нет и суда нет, — воришка кокетливым и нарочито девичьим жестом дернул плечиком и прибавил, глядя своими невозможными глазами. — Отпусти меня, ну правда. Ты даже не при исполнении, а задерживать меня формально совершенно не за что. Я даже не украл ничего! И не украду, потому что ты привлек ко мне внимание, дылда.

Аркадий хотел сказать, что внимание привлекает отнюдь не его рост, а рыжие волосы и подведенные черным глаза, но смолчал. Не хотелось признавать, что он так внимательно рассматривал этого ничтожного жулика — который, тем временем, отвел взгляд и явно присматривался к сумочке стоящей неподалеку дамы.

— Только попробуй, — шепнул Аркадий, склонившись к его уху и слишком глубоко вдохнув аромат цветочных духов.

Надо сказать, к своей маскировке воришка подошел крайне ответственно, и не хотелось даже думать о том, какие еще детали дамского туалета он решил соблюсти.

— Ладно-ладно, даю слово, что пойду домой, — отозвался жулик. — Проводить не предлагаю. Не думаю, что ты хочешь быть увиденным рядом с дамой отъявленного поведения. Да и дом свой я тебе показывать желанием, уж простите, не горю.

Откровенно говоря, Аркадий и сам уже не знал, чего хотел. Не встречаться в свой законный выходной с переодетыми в платье жуликами? Не терять самообладание от их откровенных взглядов? Найти повод и запереть этого конкретного воришку в тюрьме и следить, чтоб не сбежал?

Пока Аркадий собирался с мыслями, воришка исчез, и на этот раз, по счастью, не прихватил ничего из его имущества.

…Разбирая в понедельник заявления об ограблении, большая часть из которых была предположительно совершена на выставке, Аркадий пришел к однозначному выводу: этого жулика непременно надо запереть, исключительно ради общественного спокойствия.

[Гость]

часть вторая

— 3 —

Будучи верующим человеком, Аркадий каждое воскресенье ходил в церковь. После службы на душе неизменно становилось легче и светлее. Однако в этот раз все с самого начала пошло не так: у иконы Владимирской Божьей Матери, к которой Аркадий неизменно подходил в первую очередь, обнаружился знакомый уже воришка. Судьба не оставила им ни единого шанса не заметить друг друга — они мгновенно встретились взглядами.

Вздохнув, воришка скорчил недовольную гримасу и проговорил негромко:

— Опять вы! Чего вы за мной все время ходите? Нравлюсь, что ли?

— Нет, — не вполне искренне ответил Аркадий. — Совершенно не нравитесь. Просто Петербург, как оказалось, маленький город.

— Очевидно, только для нас с вами, — парировал воришка. — Признаться, я искренне верил, что та наша встреча на выставке будет последней.

— Вы, к слову, мне соврали тогда, — зачем-то припомнил Аркадий. — Сказали, что ничего не украли, а сами-то…

— Что за клевета! — возмутился воришка. — Это не я воровал, это мои ребятки постарались.

— То есть, у вас еще и ребятки есть, — пробормотал Аркадий. — Ну, разумеется, одному вам бы скучно было.

Воришка закатил глаза, будто услышав невыносимо чудовищную глупость. Тем временем, началась служба. Воришка попытался слиться с толпой, но Аркадий упрямо последовал за ним — и в какой-то момент тот перестал убегать. Так они и стояли: воришка, явно высматривавший, чего и у кого бы стащить, и Аркадий, во все глаза за ним следящий. Наконец, он заметил, что воришка наметил себе жертву — заблаговременно перехватил его запястье.

— Что вы себе позволяете! — недовольно прошипел воришка. — В доме Божьем, между прочим. Я был о вас лучшего мнения.

Он торопливо перекрестился свободной левой рукой и посмотрел на Аркадия с искренним укором. Запястье пришлось неохотно отпустить.

— А я думал, вы из неверующих, это ведь сейчас в большой моде, — шепнул Аркадий, чтобы загладить неловкость.

Он предполагал, что воришка скажет нечто дерзкое — например, что Бога нет и что вера — бессмысленный пережиток прошлого. Однако на его лице отразилось нечто похожее на смятение. Так ничего и не ответив, воришка сделал вид, будто сосредоточен на службе. Аркадий последовал его примеру. Он ощущал себя крайне странно, поневоле разделяя свою добрую воскресную традицию с преступником. Хотя, безусловно, в чем-то это было даже правильно и по-божески. Не то чтобы Аркадий верил, будто этот воришка с замашками рецидивиста перевоспитается от одного похода в церковь, но все-таки… Все-таки.

— Эй, — воришка вдруг дернул Аркадия за рукав. — Наклонись ко мне, спрошу чего.

Логика, по которой тот переходил с «ты» на «вы», неизменно ускользала. Аркадий послушно наклонился, и его ухо тут же обожгло горячим шепотом:

— Как тебя звать-то, фараон?

— А зачем тебе? — удивился Аркадий.

Воришка ухмыльнулся.

— Свечку за тебе поставлю. Нравишься ты мне.

— За упокой? — мрачно уточнил Аркадий.

Воришка посмотрел на него с укором и сказал чуть громче, чем следовало бы.

— Да что у тебя за декадентский взгляд на мир! А еще офицер.

Кто-то из стоящих рядом прихожан шикнул на них. Аркадий немедленно почувствовал себя неловко.

— За здравие поставлю, — воришка снова зашептал на ухо. — Меня, кстати, Алекс зовут. То есть, Алексей, если полностью. На случай, если ты по мою душу свечку поставить решишь. Но называй меня Алекс.

От обилия информации в ушах у Аркадия застучало. А может, это случилось из-за горячего и настойчивого шепота.

— Аркадий, — невпопад представился он наконец.

— Вот и познакомились, — Алекс подмигнул и наконец-то отпустил многострадальный рукав.

Тому, что Алекс исчез почти сразу, Аркадий уже не удивился: он успел привыкнуть, что у этого преступника есть поразительный дар испаряться. Вот что было по-настоящему чуднО, так это то, что у прихожан, кажется, ничего не пропало. Из этого Аркадий сделал парадоксальный вывод: Алекс, кажется, не решался воровать в церкви и как будто бы сердился на себя за такую вопиющую слабость.

Эта мысль была отчего-то волнующей.

— 4 —

Патрулировать на катке Аркадию нравилось — кататься он любил, и если б не матушкина настойчивость, может, и карьеру конькобежца себе сделал бы. К тому же день выдался ясным и солнечным, от одного этого настроение само собой делалось приподнятым.

...Неожиданно Аркадий почувствовал на себе пристальный взгляд, и даже не поднимая головы почувствовал, кому он принадлежит.

— Ой, привет, — торопливо бросил Алекс. Он явно не рассчитывал, что его слежку мало того что раскроют, так еще и ясно дадут это понять. — Я тут уже закончил, вот ухожу.

— С чем это ты тут закончил? — спросил Аркадий, прищурившись.

— А то ты не знаешь! Что, чистосердечное выбить хочешь? — оборонительно бросил Алекс. — Для этого придется постараться.

Аркадий почувствовал ответный злой азарт и холодно парировал:

— Я так не думаю. Прокатимся, а я пока решу, что с тобой делать.

Он дернул Алекса за запястье, заставляя ехать рядом с собой; даже сейчас было заметно, что на коньках тот держится изумительно. Однако что с ним теперь делать, было непонятно. То есть, понятно, разумеется. Для начала следовало его обыскать, затем предъявить обвинения, и было совершенно неясно, отчего внутри все так противилось этим простым и правильным действиям. В свободное от службы время Аркадий успел провести небольшое расследование и знал, что Алекс - это Алексей Тарасов, успевший по мелочи наследить и в Ростове, и в Москве, и вполне заслуживший тюремный срок.

— А ты не думал о том, что воровство по сути своей — акт классовой борьбы? — внезапно поинтересовался Алекс.

О классовой борьбе Аркадий думал исключительно по долгу службы: политическим сыском он не занимался, но горячо интересовался и был вовсе не прочь послужить отечеству и по этой линии.

— По сути, я освобождаю этих людей, — продолжил тем временем Алекс, явно не нуждающийся ни в какой реакции на свои слова. — Видишь ли, они рабы своего капитала.

— А ты, выходит, не раб украденного? — Аркадий не удержался от подколки.

— Нет, — с достоинством отозвался Алекс. — Я — свободный человек! Захотел — прокутил все свои доходы, захотел… не прокутил. Чаще всего, естественно, захотел. В смысле, прокутил. Но тут ведь еще в чем суть…

В чем суть, Алекс так и не рассказал: он вдруг споткнулся на ровном месте. Спустя миг Аркадий понял, что это было крайне хорошо продуманное спотыкание. Алекс трогательно вцепился в его локоть, чудом устояв на ногах, нахально прижался всем телом, снова посмотрел своими невозможными гипнотическими глазами — а затем резко оттолкнул на миг растерявшегося Аркадия от себя и был таков.

Вопреки здравому смыслу, на сердце посветлело: арестовывать Алекса, с его-то политическими взглядами, было верным способом подвести его под каторгу. Такой судьбы Аркадий ему отчаянно и совершенно беспричинно не желал.

— 5 —

Это был первый по-настоящему весенний день, и выходной к тому же.

Аркадий сидел на скамейке в Таврическом саду, наслаждался теплом, читал Ведомости и даже не сразу заметил черную тень, что мелькнула рядом.

Честнее сказать, тень он прекрасно заметил, и то, как она опустилась на скамейку — тоже, однако решил, что будет игнорировать происходящее до последнего. Тень, надо сказать, тоже держалась независимо, будто чего-то ожидая — и, не дождавшись, спросила:

— Один тут отдыхаешь?

Аркадий глубоко вздохнул. Пора было назвать вещи своими именами: тень — Алексом, а себя — слабовольным идиотом, который все еще не отправил преступника за решетку.

— Полагаю, уже нет, — процедил Аркадий, не сворачивая газеты.

— Правильно полагаешь, — радостно отозвался Алекс. — Я соскучился, где ты пропадал?

— Я работал, — сухо произнес Аркадий.

— Работал! — насмешливо повторил Алекс. — Иногда мне казалось, что твоя работа — это таскаться за мной всюду и портить веселье.

Аркадий не выдержал, возмущенно свернул газету и немедленно столкнулся взглядом с проклятыми этими глазищами. Сейчас в них блестели насмешливые искорки, и хотелось отдать полжизни, лишь бы не замечать этого.

— Наконец-то ты на меня посмотрел, — сказал Алекс довольным голосом. — Вечно тебя приходится заставлять, никакой инициативы!

Аркадий очень постарался не думать о том, какого рода инициативы от него ждут.

— Ты меня нашел, только чтобы я на тебя посмотрел?

— Я не искал, — ответил Алекс, и по лицу его было видно: врет и не краснеет. — Случайная судьбоносная встреча, знаешь ли.

В этот миг, тоже в своем роде судьбоносный, Аркадий почувствовал его ладонь в своем кармане. Алекс прекрасно умел делать подобное незаметно, однако сейчас словно бы желал быть пойманным. Очевидно, именно поэтому Аркадий мысленно попрощался с кошельком и не стал ловить его за руку, мужественно устояв перед искушением сжать тонкое запястье и наконец отвести его обладателя в участок.

— А ты всегда такой молчаливый или только с теми, кто тебе нравится? — нахально спросил Алекс, перестав рыться в кармане Аркадия. — Впрочем, не отвечай, ты же все равно соврешь.

С этими словами он вдруг стремительно поднялся на ноги, еще раз посмотрел на Аркадия так, что в жар бросило, и ушел, не удосужившись даже проститься. Когда черный силуэт совсем растаял вдали, Аркадия запустил руку в свой карман и с удивлением обнаружил, что его кошелек на месте. Более того, к нему прибавилась записка, написанная аккуратным почерком прилежного гимназиста.

То есть, очевидно, Алекса.

«По воскресеньям можешь найти меня в Таврическом саду», — гласила записка, и после нее все стало совершенно ясно. В особенности то, что для воскресных прогулок следовало теперь поискать другое место.

Как истинно смелый человек, Аркадий имел храбрость признать: он боялся этих встреч с Алексом, боялся его пылкого взгляда, боялся той неразберихи чувств, что испытывал. Проще, хоть и трусливее, было держаться подальше от этой темной бездны.

[Гость]

— 1 —

— Признаться, здесь я тебе встретить не предполагал, — задумчиво протянул Аркадий, стоя на пороге своего кабинета. — По крайней мере, не в подобных обстоятельствах.

— Ну, раз ты меня избегаешь, пришлось взять дело в свои руки. — Алекс гордо вскинул подбородок и с достоинством произнес: — А вообще я сдаваться пришел. В заботливые, так сказать, руки правосудия.

— Зачем? — только и смог спросить Аркадий.

Душераздирающе вздохнув, Алекс загадочно округлил глаза и громко шепнул:

— Да тут Мойша с Молдаванки приезжает!

Откровенно говоря, это имя ничего Аркадию не объяснило.

— Так, — строго сказал он и сел наконец за стол. — Объясни все по по порядку. Кто такой Мойша, зачем Мойша, ну и так далее.

— Да что объяснять, и так ясно! — Алекс нетерпеливо закатил глаза. — Мойша, из Одессы, лютый такой зверюга, вот как ты, только жулик. Все хвастал, что никто его карманы обчистить не сможет.

Аркадий начал неумолимо догадываться, что произошло дальше.

— А ты, выходит, смог.

— А я смог, — Алекс широко улыбнулся. — Правда, теперь он меня зарезать хочет. Я ведь ему деньги так и не вернул, да и вообще как-то не извинился. Но он сам виноват! Спровоцировал меня, понимаешь? Все потому, что не надо было хвастаться. Короче говоря, можно мне у вас тут пару дней перекантоваться? Здесь Мойша меня точно не достанет. Придумай там, что я хулиганил как-то по мелочи или за что там у вас на два дня запирают.

Аркадий потер виски. История, конечно, была совершенно фантасмагорическая, однако парадоксальным образом вписывалась в то, что он успел узнать об Алексе.

— Помоги мне, Аркаш, — тот посмотрел на него совершенно новым взглядом — жалобным и несчастным. В каком-то смысле он действовал еще хуже, чем страстный и дикий. Под этим взглядом Мойшу этого хотелось отправить в Одессу по частям и, возможно, продать на Привозе.

— Мы же практически друзья! — продолжал давить Алекс, чувствуя, что у него почти получилось добиться своего.

Аркадий обреченно покачал головой и спросил скорее у себя самого:

— Друзья? В какой момент это случилось с нами?

— С первого взгляда? — предположил Алекс. — Ты мне правда сразу понравился, я еще подумал: даже жалко, что полицай. А теперь вот думаю, что даже и не жалко, полезная у тебя профессия.

Слушать эти уговоры было совершенно невыносимо, поэтому Аркадий прервал эти словоизлияния, решительным образом сказав:

— Встать и держать руки перед собой.

К его удивлению, Алекс сделал как приказано и даже ерничать не стал. Аркадий чувствовал его учащенный пульс, пока сковывал запястья наручниками, и это ощущение несколько мешало, равно как и то, что его собственные руки немного дрожали.

— Признайся, ты мечтал об этом моменте, — тихо проговорил Алекс.

Очевидно, предел его молчания был крайне ограничен.

— Признаюсь, — отозвался Аркадий. Глупо было скрывать очевидное. — Всегда хотел увидеть тебя в наручниках.

Алекс фыркнул.

— Фантазии у тебя, конечно… Впрочем, ты мог бы просто попросить.

Эти откровенные заигрывания раздражали, путали и поневоле увлекали. Отчаянно хотелось ответить тем же, смутить, задеть за живое — и Аркадий неожиданно придумал, как это сделать.

— И ты бы согласился на наручники? — с деланным удивлением спросил он.

Алекс пожал плечами.

— А почему нет?

— Вот как, — Аркадий ухмыльнулся. — И на что еще ты бы согласился?

— Какие непростые вопросы ты задаешь. — Алекс задумался. — Сформулируем это так: в свете новых обстоятельств я согласен на некую ответную услугу на твой вкус. Смиренно надеюсь, что вкусы у тебя относительно пристойные.

— Ну я же честный офицер, какие могут быть непристойности. — Аркадий потянул за цепь наручников, заставляя Алекса приблизиться к себе вплотную. — Однако потрудиться тебе, конечно, придется.

Повисло вязкое, тяжелое молчание. На миг Аркадию захотелось послать ко всем чертям хитрые планы и безыскусно поцеловать Алекса. Но все же он сдержался — и шепнул, почти касаясь губами губ:

— Не два дня в камере. Пять дней, Тарасов. А то и семь, посмотрим на твое поведение. Такая мне требуется от тебя услуга. По рукам?

Алекс вздрогнул, и в его глазах одновременно отразилось разочарование и уважение.

— По рукам, — шепнул он. — Но, возможно, я буду вести себя очень плохо.

— В таком случае не исключаю того, что мне придется превысить свои должностные полномочия, — многозначительно заметил Аркадий, так и не выпустив цепь наручников из рук.

Разумеется, Алекс немедленно изобразил великое возмущение:

— Да вы просто не оставляете мне шансов исправиться! Какая-то бесконечно карательная система.

Аркадий невпопад подумал, что давно нужно было арестовать его хоть бы и на неделю. Исключительно ради успокоения собственной совести — ну и чтобы видеть почаще, чего уж там греха таить.

— Кстати, о карательной системе: я тут подумал, а как с тобой с таким высоким целоваться? — поинтересовался Алекс притворно наивным тоном. — Сложно, наверное, и неудобно.

Повестись на эту дешевую провокацию хотелось до звона в ушах, однако Аркадий удержался и коварно бросил:

— Возможно, завтра узнаешь.

Алекс посмотрел на него жадным взглядом, и Аркадий впервые признал: ему это нравится. И взгляд, и, что еще чудовищнее, человек.

И, хотя именно Алекс был в наручниках, еще неизвестно было, кто кого поймал.

fin

[Гость]

Автор, спасибо вам за прекрасное исполнение, Аркадий и Алекс такие невозможно милые и очень настоящие, и Аркадий с его тяжкими раздумьями, и Алекс с его фиглярством в котором все несерьезное очень серьезно. Всего додали - и отличных диалогов и кроссдрессинга и умилительных подробностей. Хочется завернуться в этот фик и жить в нем, а еще хочется продолжения!
Только такие фики и нужно читать с утра, чтобы как-то прожить день!
И отдельное спасибо за "один тут отдыхаешь?" - на этом месте читатель просто завопил!

[Гость]

Автор заявки сидит с дико довольной рожей и удерживается, чтоб не перечитать в третий раз.
Прекрасные дуралеи, прекрасный язык, прекрасное все. Спасибо автору, просто огроменное и от души.

[resident trickster]

Гость, спасибо вам большое! Да, автор решил ни в чем себе не отказывать. Считаю, эти люди достаточно настрадались в каноне и заслужили всю возможную фичковую милоту (и порнографию, надо будет раскрыть и эту тему тоже)!

Заказчик, огромнейшее вам спасибо за вдохновляющую заявку! Очень рада, что понравилось. Это мой первый фик формата 5+1 за все сто тыщ лет в фандомах, прямо вот ощущается как достижение.

автор

[Johny Boy]

resident trickster, какой замечательный текст!))))) и Алекс в зелёном платье, милотааа )))))
а у вас ещё Фики есть по ним? а где почитать?